Наша душа и сердце попали в тиски, задыхаются, уменьшаются, рассыпаются под давлением это времени, это города, этого общества.
Все становится слишком серым и слишком безжизненным, впрочем как и все твое существование потеряло всякий вкус и краски. Время оборот за оборотом обматывает, запутывает и сковывает твою волю к жизни ненужными ошибками, ненужными словами, поступками, осознанием всей твоей ненужности в этом мире. Словно липким скотчем тебе связывают руки, заклеивают рот - медленно, постепенно ты становишься мумифицированным своим же отчаянием, и ты задыхаешься.
Отчаяние убивает тебя целую вечность, сжигает. И постепенно от тебя остается лишь пепел твоего одиночества и непонимания, погребенный в безжизненной комнате твоих мыслей.
Наша душа и сердце.
Нужны ли?
Все становится слишком серым и слишком безжизненным, впрочем как и все твое существование потеряло всякий вкус и краски. Время оборот за оборотом обматывает, запутывает и сковывает твою волю к жизни ненужными ошибками, ненужными словами, поступками, осознанием всей твоей ненужности в этом мире. Словно липким скотчем тебе связывают руки, заклеивают рот - медленно, постепенно ты становишься мумифицированным своим же отчаянием, и ты задыхаешься.
Отчаяние убивает тебя целую вечность, сжигает. И постепенно от тебя остается лишь пепел твоего одиночества и непонимания, погребенный в безжизненной комнате твоих мыслей.
Наша душа и сердце.
Нужны ли?